Пионерская 2010 (осень)

Мы можем сколько угодно рубиться в высокогорные кавказские ледники, бродить по эквадорским джунглям или каменистым пустыням Западного Тибета, зарываться в жаркие марокканские пески, махать веслами по среднерусским речкам... Но мы всегда с трепетом вспоминаем тех людей и тот клуб, что привели нас в этот мир путешествий и путешественников. Для меня таким местом всегда был и остается спелеоклуб "Барьер" в МФТИ. Нет нет, да раз в 5 лет тоска так прищемит сердце так, что срываешься в очередной новичковый (или не очень) барьеровский спелеопоход.

Чтобы порубать винегрет в поезде в один большой котел, играть в мафию в компании 20-ти суровых брутальных физтехов и 2-3 девушек... Вести долгие дискуссии по поводу прохождения конкретного сифона, спелеоперспектив Новой Гвинеи или преобразований Лоренца. Спать в 20-местной общей палатке, таскать бесконечные трансы, мокнуть под дождем на улице и водопадом под землей. Почувствовать себя частичкой настоящей большой исследовательской экспедиции, заброска снаряжения которой представляет собой самый настоящий караван груженных лошадей.

Прошло 5 лет с зимы 200/06 годов и я засобирался снова. На этот раз экспедиция в пещеру Пионерская. Вход на высоте 1500 над уровнем моря, в зоне леса с Южного склона Бзыбского хребта в Абхазии. Там лет 7 уже внутри не ступал а нога человека, там множество различных вариантов для поиска в неисследованой части, туда едет спелеогруппа из 26 человек (трое из которых авангардом уже прибыли в этот район и ищут саму пещеру) , а разнообразных грузов, которых надо завтра вшестером дотащить из Долгопы до Казанского вокзала уже более чем на полтонны. И не беда, что я последний раз был в пещере, когда наш руководитель был там же в первый свой раз, а спелеокомбез провалявшийся в шкафу 5 лет при натягивание на тело лопнул по швам...

Важно, что я снова там.
Три дня отгула и девять дней настоящего спелеопутешествия.

Московские люди при встречей с югом и южным черным морем бегут сразу же купаться и кушать южную пищу. И пусть море на самом деле совсем холодное, а пища стоит в Адлере почти столько же сколько и в Москве. Юг же встречает северных гостей проливным дождем. Так может лить только на побережье моря, к которому выходят задерживающие облака горы.

Также начиналось моё путешествие в Абхазию летом прошлого года. В какие-то считанные секунды человек промокает до нитки и последней денежной купюры спрятанной меж страниц паспорта. Из-за невообразимового количества экспедиционного груза (20 трансов, 30 коробок, 20 рюкзаков) перетаскивали все в несколько ходок. Просто хватаешь ближайший тюк и пошел. Поэтому надеть конкретно на свой тюк дождезащитный чехол никак не получалось, а когда наконец удалось — то дождь уже закончился. 

Кто-то словно выключил душевую колонку в небесах, едва команда спелеологов вступила на территорию Абхазии. Все вещи лежали огромной кучей посреди автобусной площади со стороны абхазской части погранперехода и их уже деловито сторожило три собаки, отбрехивающихся от покушений других собак. Наш конечный пункт — село Блабурхва и дом Гарика Бейя, куда мы неторопливо и добираемся уже в потемках.

Едва рассвело начались сборы в дорогу, а вышедшее солнце осветило натуральное хозяйство обычного абхазского двора. Гигантский винодельный деревянный чан в подвале на 1600 литров, рощица мандариновых деревьев и посадки хурмы по всему участку. Гранаты такое ощущение за фрукт вовсе не считаются, специально нигде в Блабурхве не выращиваются, не собираются. Растут аки сорняковые деревья вдоль дороги. Ну мы конечно не преминули полазить по этим сорнякам. Ноябрь — самое удачное время. Пока еще не холодно и снега нет. Уже начались мандарины, еще не закончилось фейхоа, и в самом расцвете хурма. А как прекрасно спалось в комнате с огромным железным тазом полным фейхуового варенья!

Заброску в район пещер можно осуществлять по разному. Автомобильные варианты с Бзабским хребтом не проходят. Уж больно кривы и колдобинны дороги, даже для Нивы и ГАЗ-66. Есть вертолетный вариант — но он дорог (от 30 до 40 тысяч по разным источникам), и самое главное — ненадежен. Вот нет видимости и не полетит. Ждите еще сутки. А это при наших всего шести сутках — не вариант. Более того — особо пока непонятно, куда именно следует лететь вертолету. (Теперь по завершению экспедиции я уже четко могу сказать куда, и этот вариант вполне разумный теперь).

Есть пеший вариант. Это две ходки, а следовательно два дня. В итоге берем лошадиный вариант. Стоимость лошади правда неприятно подросла (с 2000 руб до 2500 руб за животное) от варианта озвученного еще в Москве. Зато неожиданно поднялась грузоподъемность лошади (с 40 до 60 кг). А фактически — сколько веса дадите — столько и повезем. Вы главное только упакуйте его в 2N мешков (N = количество лошадей), а сколько получится трансов накидаем сверху.

Тяжелонагруженные непарнокопытные побрели вперед, однако людям тоже немало груза осталось. Цепочка из более чем двух десятков людей растянулось на всем длинном подъеме и остается только удивляться (а на самом деле восхищаться мудрым руководством), как мы друг друга не растеряли. Всевозможных поворотов и развилок была масса. Всю дорогу я старательно отмечал в GPS точки, и впоследствии это старание очень пригодилось.

Живописная тропа бежит и по лесу и пытается часто потеряться в опавшей листве. Следует быть очень осторожным и следовать основным принципам. А именно: лучшие ориентиры - засечки оставленные на деревьях, следы копыт под ногами и направление "По хребту". Однажды взгромоздившись на хребет тропа будет старательно бежать по нему. Ни в коем случае не следует спускаться в воронки и низины - пропадешь в буреломе и зарослях. Лучше потратить время в поисках казалось б потерянного направления. 

Царство осени и безумство ярких желто-красных красок при подъеме вверх постепенно сменяется драматичными лесными пейзажами с деревьями-великанами постепенно погружающимися в плотный туман. Одно из них носит название "Кузня". По причине большого количества забитых в это дерево гвоздей и подков.

Лишь уже в потемках мы добрели к лагерю, разбитому прямо на тропе, на узком «перешейке» между двумя глубокими воронками. Высота над уровнем моря 1600 метров (старт внизу был на 300-х метрах). Все лошади кроме одной спустились виз в Блабурхву, и лишь Гарик вместе с самой выносливой клячей отправился дальше вверх, уже за зону леса, на альпийские луга, чтобы спустя двое суток вернуться с охотничьим трофеем — тушей молодого джайрана, подстреленного из автомата Калашникова.

Вообще ж этот лес примерно так и ощущался. Сказочный (из доброй сказки). Тихий, спокойный, окутанный легким туманом и какой-то тайной. Тишину изредка разрезают мелодичные загадочные вопли птиц и шуршание листьев под ногами путника. Совсем не холодно, можно упасть, закопаться в листву и смотреть, слушать, вникать...

Лагерь большой экспедиции — дело серьезное. И интересное. Я сразу же запсиался в «Зав Лагерем». Вообще на 26 человек команды было придумано множество самых разнообразных обязанностей и должностей. 

Командир. Завснар. Реммастер. Доктор и его помощник (с ветеринарым образованием). Завлаг и помошник Завлага. Завхоз и помощник Завхоза. Зав ПБЛ (подземным лагерем). Начспас и члены спасательной группы. Завлесоруб. Начсвязь и Заввзрыв (в лице знаменитого спелеолога Пургена). Завсвет (по батарейкам) и введенная чуть позже должность Завсахар (мониторящий и контролирующий стремительно кончающийся сахар). В общем это тоже самое что играть в «мафию» с мафиями, комиссаром, доктором, проституткой, маньяком, негром и прочими прочими. Только кон игры — один такой большой, на шесть дней — ночей. И что характерно количество жителей города неуклонно уменьшалось. По семейным обстоятельствам ушел вниз Димановс. Покинул лагерь укушенный студент Саня. Через день уехали Пурген и Юлька. На 12 часов раньше, не дожидаясь ночи сбрасывался я с Ленкой и Валерой.

Каждое утро на дерево-секретарь расположенное возле костра вывешивалось расписание дел на предстоящие сутки, журнал выходов-возвращений. Очень полезная вещь в глухом незнакомом лесу для группы в 26 человек. В итоге удалось никого не потерять и даже не организовывать спасработы. На том же дереве висел «План Лагеря» (где кто живет) и список GPS-координат всех значимых объектов в окрестности. Это прямо таки Викидерево получалось, а не обычный грабобук.

Но вернемся к быту. Именно грабобук, произрастающий вокруг доставлял одну из основных сложностей бытия. Те, кто хоть раз бывали в спелеопоходе в Хосте или Абхазии представляют себе насколько это дерево неприспособлено для костров. Оно совершенно не горит, зато дымит так, что находиться в полосе дыма более чем пару секунд невозможно. Существует много рецептов выживания в грабобуковом лесу. Первый, о котором мы поначалу серьезно задумывались — это использовать горелки и не трогать грабобук вовсе. Второй заключается в сложном сушении этих бревен. Они складываются в костер большим количеством и те, что не горят — просто сушатся (выделяя конечно же дым). Третий — это привезти с собой бензопилу. Комбинацией второго и третьего способа мы грабобук победили. Но без жертв не обошлось. Так всегда бывает, когда орудуешь бензопилой. Это страшное оружие жужжало и мешало спать первых дня. Лесорубы валили грабобук за грабобуком, а на пеньке кололись дрова. В эти два дня дров было заготовлено столько, что хватило на всю экспедицию и еще и осталось. Очень вовремя закончилось масло в бензопиле, а то б мы точно «наломали дров». 

В одном из рухнувших грабобуков (выглядевем вполне себе сухостоем) обнаружилось дупло, в котором скрылась сердитая белка. Маленький пушистый комочек в ответ на усюсюкание и вытаскивание ее за хвост из дупла огрызнулся укусом, и один из лесорубов отправился на следующий день с утра вниз к морю, и оттуда в Москву, ставить уколы против бешенства.

Второй интересной задачей стало добывание еды. Т.е. еду то нам в количестве примерно тридцати картонных коробок привезли лошади. Но в первый же вечер сложилась паника. Сахар уходил вовсю, каша стремительно уничтожалась. Не успевший прибежать с миской рисковал остаться вовсе без еды. От наблюдения такой картины возникало стадное чувство голода, и продукты исчезали еще скорее. На второй день вниз была отправлена специальная эскорт-группа в лице Ромы и Полины за дозакупкой и додобавкой. И лишь на 4 день внимательно изучив содержимое продуктовой палатки стало понятно, что еды не просто хватает. Ее на самом деле просто «до фига» осталось. Вот так оказывается действует групповое сознание на индивидуальное. Около 50 килограмм еды было в итоге плотно заскотченно и спрятано в одной из пещер (а вот и не скажу где!) вместе с телефонным проводом и отбойным молотком. Для возобновления работ в экспедиции «Пионерская 2011» ровно через год. Или через два. Или через три. Тут уж как фишка ляжет, рассуждать сложно. Но спелеоклуб МФТИ «Барьер» имеет твердые намерения вернуться еще в этот спелеорайон.

Третьей интересной и самой главной задачей было водоснабжение лагеря. Командир и два товарища отправились в Абхазию на три дня раньше остальных. И попали в непрекращающийся ливень. С поисков пещеры и выходов вверх-вниз по тропе ребята возвращались набирая каждый по 15 килограмм воды в виде промокшей одежды. Но как только появилась основная группа, кто-то сверху повернул кран, и выключил дождь. Честно говоря и «слава богу», однако принесенный основной группой снизу детский надувной плавательный бассейн для сбора дождевой воды оказался ненужным.

За водой можно было ходить в три места. Местность вокруг очень сильно закарстована, нет ни одного ручейка, вся вода уходит сразу же под землю. Первое и самое очевидное место — в пещеру. Но в промышленных масштабах вода там появляется на пойти 100-метровой глубине, и к ней нужно ползти сквозь узости-«шкурники». Ну и пещеру еще нужно найти, а после ее нахождения выясняется что до входа пара часов ходьбы сквозь заросли. В общем первым местом добывания воды мы так и не воспользовались ни разу. 

Второе место называлось «Яма с водой». Название говорит само за себя. На дне одной из воронок вода почему-то не уходила сквозь толщу опавших и сгнивших листьев, а стояла лужей. Несложные стереометрические познания при видимой глубине и площади лужи давали 10-15 литров воды. Последние 5 литров брались уже сильно замутненными и чаще всего оставались на дне. Восполнение вычерпанной воды проходило за 1-2 суток, видимо за счет какой-то конденсации утреннего инея и росы на дне и стенках огромной воронки. Да и ходить сюда было близко (туда-обратно час) и поэтому не столь интересно. В итоге за водой ходили чаще к «Основному источнику».

«Основным источником» гордо величалось озеро обнаруженное на карте. Озеро находилось немного выше лагеря (на высоте 1950), и много его дальше (по прямой около 4-5 километров). Но самое главное — оно находилось над уровнем леса, уже в зоне альпийских лугов Бзыбского хребта. Путешествия туда и обратно обещалось занять целый световой день, и предоставить великолепные горные виды. Уже сходившие живописно описывали свои заплывы в холодной воде альпийского озера, с отражающимися в зеркале воды альписйкими цветами и заснеженными пиками. От такого заманчивого предложения провести день сложно отказаться.

Путь наверх идет по тропе лишь 15 минут, до «Поляны с Бревном» - места лагеря экспедиций прошлого века. Далее от нее путь к «Основному источнику» бежит по полянам и лесу среди воронок. Тут иногда проглядывает древняя тропа, но рано или поздно путник сбивается на простой азимут и взлом вверх по склону с использованием GPS.

Едва выйдя из леса на опушку бескрайних альпийских лугов поражаешься их бесконечной красоте. И бесконечной высоте. Вверх, вверх и вверх. Во время первой своей экспедиции-ходки за водой я ошибочно вбил координаты «Основного источника». Ну т.е. что ошибка есть — стало понятно сразу же, т.к. координаты совпали с лагерем. Были все промежуточные точки, но без финальной. Найдем, уверенно решил я и не стал возвращаться в лагерь. Компас, линейка (в виде соломинки), GPS и вот мы на месте, в районе «Основного источника». Снизу набегает противное облако-обезьяна, видимость пропадает, становится по-обезьянни холодно, а озера нет.

Набежавшая обезьяна так же проворно убегает, а потом прибегает снова. И так много много раз. В поисках озера обходим воронку за воронкой, добрались уже до уровня снега и даже начали понемногу его набирать в пятилитровые пустые баклашки. В поисках воды тут можно прогуляться и до самых высоких гор окрестности — Чибжагры и цепочки вершин приводящих к Напре. Оттуда действительно великолепные виды и туда не добирается ни одна обезьяна.

Но хочется принести именно воды, а не снега. Когда мы уже совсем отчаявшись начинаем набирать снег на северных склонах очередной воронки, на самом ее дне обнаруживается вода! Эту малюсенькую лужицу, затерявшуюся среди пучков травы ниоткуда просто не видно, пока не начинешь топтаться по ней. Оказывается именно сюда мы и пришли по «циркулю и линейке» (GPS и компасу) в самом начале пути. Именно сюда, задумчиво глядели сверху трижды (!!!) пройдя мимо в поисках. Это и есть тот самый вожделенный «Основной источник». Без особых потерь для себя он позволял набирать до 70 литров воды (правда по утрам большая ее часть содержалась в толстом слое льда). Здесь впоследствии мы выкопали лопатой яму, яма за сутки наполнялась, что существенно ускоряло сбор драгоценной влаги. Однако о купании не было и речи. О нем можно было лишь рассказать следующим водоносам, благо отбоя от желающих сбегать вверх на альпики и искупаться не было все дни нашего стояния лагерем в Бзыбском лесу.

На обратном пути погрузившись в туманную «обезьяну» ближе к заходу солнца мы уже окончательно плутаем среди бесчисленных воронок и идти приходится просто по азимуту. Расстояние, утром преодоленное чуть ли ни бегом за 40 минут минут, вечером превращается в 2,5-часовое брожение, но с вполне с успешным выходом окончательно к лагерю. Нас там очень ждали. 70 литров воды лучше чем 5 литров остававшихся к вечеру на дне котелков...

Несмотря на поисковый характер всей поездки под землю мы тоже ходили. Пусть и не столь много и плодотворно как планировалось изначально сидя в клубе и попивая чай. Сходили в итоге не только в Пионерскую, сколько в кучу других пещер, особенно новых. Оттопоснимали и кое-где даже фотографировали.

Вообще потащить с собой в пещеру фотоаппарат рискнет далеко не каждый. Аня рискнула и стала обладательницей серии прекрасных снимков. Фотосъемка под землей - это вообще отдельная непростая наука и над этим следует задумываться и готовиться более тщательно, чем взял и щелкнул. Освещение, вспышки, штативы. Впрочем мы в этот раз делали "взял и щелкнул" и кое-что получалось.

Самой близкой к лагерю, и в тоже время очень маленькой, но самой красивой пещерой оказалась Фасолинка, найденная сначала Любой без gps, а потом повторно Леной (давшей название) уже с gps. Но даже несмотря на расстояние в 180 метров до лагеря и gps находить пещеру так просто не получалось. Входной колодец был безо всякой воронки, просто в корнях дерева. Такое ощущение что вот вот в него нырнет белый кролик. В итоге дважды повторный поиск Фасолинки, уже с веревкой и фотоаппаратом занимал до 40 минут толкотни 5-6 человек на склоне и принес как бонус помимо Фасолинки еще и пещеру Белки. 

Помимо каменно-минеральных красот довелось понаблюдать под землей странную растительную плесень, а также фауну. Как и положено, на дне колодца Фасолинки, пожелтевшие косточки какого-то нерасторопного мелкого животного, а в Пионерской на одной из полочек сидят перепуганные нашествием спелеологов крысы (или слепушонки?). Заторможенный паучара неторопливо передвигает по стенке своими лапами. А вот летучих мышек в этот раз не замечено. Но лазали мы конечно маловато, да и мышек летучих я уже повидал за свои путешествия порядочно...

В настоящем наземном спелеолагере жизнь должна бурлить ключом. Так было и у нас. Например в один из дней в лагере остался ровно один человек из 26 (чем сильно удивил проезжающего мимо на лошади с охотничьим трофеем Гарика). Жизнь бурлила: все население разделившись на 5-6 групп вышло на выполнение разных задач в разные места. 

Вот например в первый день, пока я ходил за водой, штурмовая группа вышла провешивать первые метры пещеры Пионерской. Вскоре вслед за ними должна была выйти вспомогательная и маркировочная группы. Однако вечером по возвращению с «Основного источника» воды я застал все группы в лагере, возле костра.

Оказалось, что найденная изначально пещера — вовсе не Пионерская. Вновь прибывающие к лже-Пионерской группы вступали в поиск по близлежащему району. Таким образом ближе к вечеру на карте появились пещеры: Димановса, Титова 1, Титова 2, Баданина, Железова. Это все рабочие названия. Первооткрыватели особой фантазией не отличались, и в реестр пещеры попадали под их именами. Пионерской среди найденных не было (пещера должна была быть с остатками шлямбуров в районе входного колодца, ну и соответствовать описанию - щель в скалах на борту воронки). На следующий день все прочие планы были отменены, и практически все население лагеря-города отправлялось на поисковые экспедиции. По четырем основным секторам (направлениям) поиска.

Первый — в то место, куда на карте двухкилометровке предыдущие спелеологи посещавшие пещеру (СК «Белая мышь») поставили буковку ? (омега), что является условной отметкой пещеры. Буковка стояла явно не в той балке которой нужно, на высотах равных примерно 1300-1400 (вместо необходимых 1500). 

Второй. Пройти по реперу. Реперный путь был приложен к описанию и отчету о последнем посещении пещеры спелеологами в 2003 году. По каким-то причинам они пришли сюда без GPS. Возможно в те времена его просто у них не было. Реперный путь очень красивый и подробный. В нем четко прописаны направления и расположение сопутствующих воронок. Но совершенно не ясен масштаб и самое главное — неясно, откуда начинать. Мы предположили, что от «Поляны с Бревном».

Третий. Чисто теоретическое предположение, что 7 лет назад тропы были совсем другими. Надо спустится вниз до последней точки, где есть неоспоримое совпадение с семилетней давности описанием ("Кузня"), и начать восхождение оттуда еще раз. Возможно обнаружатся следы прошлой тропы на какой-то другой хребет, к возможно какому-то другому лагерю.

Четвертый. Продолжать «вспахивать» склоны балки вверх и вниз в пределах высот 1400-1600. По итогам дня пещера Пионерская была таки благополучно найдена Лехой Титовым. Вторым направлением. Репер, что забавно, прошел прямо мимо нашего лагеря, и ушел в ту самую балку, внутри который вчера безуспешно бродили поисковики. Но что самое интересное: помимо Пионерской было найдено еще десяток потенциально хороших пещер и несчетное количество замытых щелей, дыр, непроходимых «окошек» в скалах.

Я занимался первым сектором поисков и меня постоянно не покидало ощущение, что поиск пещер(ы) необычайно похож на «тихую охоту». Завидев какую-то потенциальную неровность рельефа на склоне, или щель, я также осторожно, словно к зверю подкрадываюсь к ней. При этом напрямую даже не смотря на нее, оглядываясь по сторонам в поисках соседней дырки. Пещеры, как и грибы, как правило попадались не поодиночке. 

Можно прийти в самое грибное место и ничего там не обнаружить, но отойдя просто так в лес, например в туалет, обнаружить прекрасный гриб, или широкий колодец уходящий вниз. Можно попытаться срезать дорогу, или идти не в поиск, а на крики заблудившихся товарищей, и наткнуться на вход. Ну и самые неожиданные успехи могут поджидать в самом конце, когда ты уже ничего не ищешь, а просто возвращаешься в лагерь в темноте, на звук бензопилы и свет костров. Когда выясняется что не надо было ничего искать в 2-3 километрах от лагеря, если все самое интересное и неожиданное ждет тебя в 180 метрах от него.

Найти мало. Надо еще оценить перспективы. Самый простой вариант — зашвырнуть внутрь камень и по звуку совместно с простой формулой (S = g * t2/2) оценить глубину входного колодца. Ну и внимательно прислушиваться к рикошету и дальнейшему падению камня. В идеале, если есть лаз — то лезть, если колодец — то привязавшись к какому-нибудь дереву и спустится вниз на длину взятой с собой в поисковую экспедицию веревки. Мда-а-а. Вспоминается романтика поиска вековой давности, описанная у Норбера Кастере. «Пойдет» вниз в итоге хорошо далеко не каждая пещера, а как правило одна из десяти.

Самое главное в поисковой экспедиции - это чтобы по ее результатам не отправилась новая поисковая экспедиция на поиски потерявшейся первой поисковой экспедиции. С этой задачей нам удалось блестяще справиться! Искали только пещеры. Вообще же местность тут удивительная. Вроде есть общий набор высоты, какие-то хребты и балки между ними. На в итоге все вокруг покрыто сверху словно сеткой, и в центре каждой ее клетки — воронка. Воронки самые разнообразные, от гигантских, до обычных ям. Скорость передвижения по такой местности при опускании тумана или заходе солнца падает примерно раз в десять. Как-то вел я группу от пещеры Еловой к лагерю. Ночью. Подошли к хребтику и пошли вдоль него траверсируя склон. Смотрим, вдруг какое-то знакомое дерево. Знакомые скалы. Потом снова они. Оказалось, что идем мы не траверсируя склон, а просто наматывая круги на одном уровне внутри одной и той же гигантской воронки.

Абхазия - идеальная страна для спелеологии, с рекордным потенциалом (уже реализованным в Вороньей и Снежной). Тут налицо совпадение четырех главных факторов для развития спелеорайона. Правильная геологическая основа (хорошо растворимые водой известняки или гипсы). Большой перепад высот (тут более двух километров, между вершинами плато Арабика и Бзыбского хребта и выходом вод почти прямо в Черное море). Обильные осадки (воздушные массы с моря задерживаются горными хребтами, выпадают в виде воды и снега). И возможность нормально подъехать и забросить грузы к входу (в потенциальных районах Тибета и Папуа Новой Гвинеи согласитесь это сделать куда сложнее, чем тут, неподалеку от железнодорожного вокзала и аэропорта российского Адлера).

Если Абхазия идеальная страна для спелеологии, то начало ноября здесь — идеальное время для поисков. Во всяком случае в зоне леса. Зимой возможно благодаря теплому дыханию из под земли многие дырки видны лучше, но скорость перемещения по зимнему лесу ничтожно мала, да и плюс ко всему еще постоянная опасность схода снежных лавин или просто снежного оползня (осов). Весной и летом чрезвычайно бурная растительность (лопухи, крапива и кустарники малины ежевики зачастую просто выше человеческого роста) скрывает от внимательного взгляда поисковика самые интересные места. Середина осени это идеальный вариант. Если нет дождя и тумана конечно. У нас начиная со второго дня не было.

Как итог — большая база по найденным пещерам и еще большая по потенциальным местам. По таким, куда надо вывозить пионеров и школьников в большом количестве, вручать кирки и лопаты и уговаривать их разбирать завалы и затыки. Или попросить Пургена что-нибудь взорвать.

Спелеоэкспедиция «Пионерская — 2010» постепенно трансформировалась в поисковую экспедицию. И пусть даже в двух найденных пещерах обнаружены следы пребывания человека (нет, не наскальные рисунки, а шлямбура и рваная резиновая перчатка), но все равно эти пещеры теперь вновь и окончательно найдены и зафиксированы gps-ом. Не говоря уж о совсем новых пещерах, где работать и работать. Физтехи гордо заявили, что найти и делать что-то свое куда интереснее чем работать по уже готовым и пройденным маршрутам. Так что будут тут работать. Но видимо теперь уже следующим ноябрем.

День 6 ноября мне показался скучным. По сравнению со всеми предыдущими ноябрьскими днями, когда я активно бродил по лесам, таскался с рюкзаком, трансами или спускался в пещеру. 

Выспавшись с утра дальше некуда, поучаствовал после завтрака в герметизации изрядного количества продуктов, которые мы решили оставить здесь до лучших времен. Далее короткая прогулка-погружение в пещеру Фасолинку и хождение к ближней «Яме с водой». 

Обычно за светлое время уходило куда больше энергии на куда больше дел чем сегодня. Поэтому шило в заднице начало совсем беспокойно себя вести. Ближе к вечеру сформировалось желание приступить к «Сброске».

Весь лагерь сбрасывается завтра утром. Подъем дежурных в 4, лагеря в 5, выход в 7. Блабурхва в 12, граница в 13-14, поезд в 17. Иначе никак не успеть. Я решил сбросится сейчас, вечером. В поспешном плане завтрашней эвакуации не находилось времени для кулинарного наслаждения южными фруктами и абхазкой пищей. А также не оставалось времени на Море. Да и выспаться хотелось. В общем, в мозгу сформировался отчетливый образ мандаринов, еды, разнообразных напитков и моря. Образ никуда уходить не собирался и пришлось собираться мне.

Компанию в сброске мне составили Лена и Валера. С последними лучами утопающего где-то далеко в море солнца мы были готовы к выходу. Просто так спелеологи своих товарищей в горах с кучей снаряжения конечно же не бросают. Рюкзак мой увеличился и утяжелился раза в два, плюс еще я разжился трансом с веревкой, который было решительно некуда прицепить, и я его водрузил подобно винтовке на плечо. Мои спутники тоже времени даром не теряли. Рюкзак собранный миниатюрной Леной оказался пусть и легче ее самой по весу, но больше ее по размеру. Валера же просто, взял и засыпал все общественные карабины себе в рюкзак. Т.е. у него получился набитый железом мешок. Помогать подымать этот рюкзак на остановках ему я так и не решился ни разу в течении всего спуска.

Совсем стемнело минут через 15 после выхода. За это время мы успели дважды сбиться с тропы и вернуться на нее. В темноте всякие соблазнительные ответвления и развилки, похожие на тропинку камни и неверные примятости травы исчезли. Как и сама тропа.

Это был восхитительно интересный и опасный спуск. День 6 ноября прожит не зря и запомнится надолго. Я по настоящему проникся смыслом английского слова «Pathfinder». Это когда ты идешь, старательно освещая себе под ногами фонариком, пытаясь определить, где здесь путь, и куда он сейчас нырнет. Неоднократно на помощь приходит лишь интуиция, куда бы пошел ты сам, если бы прокладывал путь. Часто приходится останавливаться, оглядываясь в поисках вариантов, засечек на деревьях, следов копыт или палок. Конфетные обертки или пустые пластиковые бутылки только обрадуют бредущего в кромешной темноте путника. Но чаще вокруг лишь листва. Много листвы покрывающей все вокруг и «съедающей» тропу.

Временами, сбросив непосильный вес, подобно детективу с лупой я ползал по окрестностям и искал следы. Это при свете дня тропа очевидно бежала по хребту вверх. Сейчас она предательски соскакивает в то здесь то там вниз, или так обходит поваленное дерево, что с другой стороны долгое время ее не обнаружить. 

Спустя три часа мы все-таки оказываемся на дороге. Дальше теперь тропу уже не потерять, она широкая и среди листвы и деревьев не исчезнет. Однако спустя еще полтора часа выходим на «Тракторную поляну». Вместе с кучей аналогичных дорог. Где-то тут надо поймать выход на тропу идущую в ту часть Блабурхвы, где дом Гарика. В кромешной темноте бродим среди множества пересечений, пытаясь вспомнить, как тут выглядел правильный поворот неделю назад. Вдруг из темноты с мягким почти неслышимым топотом приближается что-то большое и страшное. В лучах фонарей сверкают несколько пар высокорасположенных над землей красных глаз. Больше не видно ничего. Красные глаза разворачиваются и исчезают в лесу.

Уходим в лес вслед за глазами и мы. По правильному направлению, на запад. Вдруг дорогу перегораживает изгородь и огромный железный скворечник. Тут что то не то. Тратим 10 минут, но возвращаемся обратно. Правильная дорога оказалась в 30 метрах выше (в пределах погрешности GPS), и тоже на запад. Промахнуться было проще простого, но нам удалось вовремя вернуться. Теперь между нам и домом Гарика лежит лишь длинный спуск и пределы выносливости и усталости отдельно взятого человека. Фотографий со всего пути сброски не будет. Вокруг было темно, как в пещере, да и шли мы быстро. Все остановки использовались лишь для того чтобы наглотаться воздуха и найти продолжение пути.

Вдруг кроны деревьев распадаются и мы вываливаемся на обзорную поляну. Вокруг бесконечное ночное небо с мириадами звезд, и словно бы его отражение где-то под ногами холмы и небольшие взгорья на которых разбросаны до бесконечности рукотворные огоньки. Блабурхва.

До дома Гарика по GPS 500 метров. Где-то тут со склона убегает вниз сокращенный путь. На него в такой темноте мы сунуться не рискнули. Поэтому неудивительно, что через час пути GPS показывал до дома Гарика все те же 500 метров. Мы спускались вниз по гигантской спирали.

Последние метры. Вот уже и гранатовые деревья, где можно попытаться утолить мучающую с утра жажду (выпить воды набранной в «Яме с водой» я так и не решился). Обрыванию гранатов с дерева препятствует местный житель. Поначалу мы воровато оглядываясь пугаемся, но потом выясняется, что охрана гранатов его совсем не интересует. Ему нравятся наши туристические коврики (пенки), торчащие сбоку рюкзаков. Натуральный обмен по курсу 1 пенка = 2 литра Изабеллы, и жажда теперь утоляется прекрасным абхазским вином. А пенки все равно были старые и частично порванные. Утоление жажды вином способствовало скорейшему засыпанию в доме у Гарика. От первоначальных планов «сброситься до моря» решено отказываться. Тем более что от Гарика до трассы еще очень далеко, а времени — ровно полночь. Спуск от «Лагеря» до «Дома Гарика» в кромешной темноте занял ровно 6 часов.

В комнате обнаружились храпящими семья Сорокиных и Нурия, сбрасываевшиеся вроде как на 6 часов раньше нас. Однако абхазское гостеприимство и все тоже абхазское вино задержало их в пути, и до моря они не добрались. Зато неплохо посидели вечерком с Гариком и его семьей.

Утром гостеприимство продолжалось и едва не стоило нам главной цели — Моря. Однако почаевничав и набрав еще вина, фейхуового варенья и много-много свежесорванных мандаринов мы таки грузимся в прицеп гариковской «Нивы» и он везет весь этот груз до трассы. «Дальше не могу, наглеть можно, но не до такой же степени», - заключает Гарик. Действительно, без ТО, без прав (забыл дома), слегка под градусом (какой ж абхаз не выпив вина садится за руль?), с вызывающим недоумение прицепом полным симпатичных барышень-туристок...

Постепенно в две ходки автостопом и автобусами добираемся до Коллонады в Гаграх, чтобы наконец то искупаться и почувствовать себя на курорте под жаркими лучами абхазского ноябрьского солнца. Плюс 20. И реально обгораешь. Блаженно купаемся, загораем, поедаем мандарины, а в след за ними еще много всякой вкусной пищи. А на границе наконец-то воссоединяемся с основной группой.

Последний кого удалось застопить — пожилой дядька осетин. Он мало того, что готов нас бесплатно подвезти от Блабурхвы до поста Псоу, так еще и подождет потом полтора-два часа купания, час обеда. А потом согласится перевезти все вещи всей группы через границу до адлерского вокзала.

Однако на границе пробка. Это единственная автопробка во всей Абхазии, зато безнадежная. Очередь из легковушек с туристами и фур с мандаринами достигает пары километров. Каждый подъезжающий автомобиль считает своим долгом влезть впереди всех, первым перед шлагбаумом. Чтобы проехать "вне очереди" надо позвонить дяде Эдику, тот позвонит сослуживцу дяде Толику, который наберет своего племянника дядю Жорика, который пойдет и попросит дядю Алика руководящего шлагбаумом (все имена изменены, но не изменен смысл). Поскольку Абхазия — не очень густонаселенная страна, то все абхазы приходятся друг друг через 2-3 человека родственниками. Пробка понятное дело от такого родства становится прямо таки непреодолимой никем, кроме самих абхазов. По крайней мере в светлое время суток. Туристы, рискнувшие приехать на своем автотранспорте в ноябре, стоят здесь сутки. Пусть даже ноябрь — это не сезон.

Единственный нас шанс — это умная бумага с большой синей печатью, сообщающая о том, что ее податели занимаются важнейшей из наук — спелеологией. Спелеологов любят и уважают. Особенно если их интересы в переговорах с таможенными и военными органами представляют несколько очаровательных девушек. Не с первого раза, но разговорить и проехать через эту границу удалось. Для этого пришлось пройтись по всей служебной лестнице от начальника шлагбаума до какого-то важного и убеленного сединами генерала. Выше генерала не было кажется уже никого. И большое ему спасибо, к сожалению не знаю как зовут, и даже как выглядит. Но девчонки были в полном восторге. «Настоящий полковник!», - радостно цитировали они Аллу Борисовну...

Только он и разрешил нам проехать «вне очереди» вслед за очередным внеочередным абхазом. Выше его не было уже никого и авторитет был бесспорен. Да и вариантов уже не оставалось. Как раз в этот момент основная часть группы перешла на российскую сторону пешком, а с полуторами тоннами груза остались три мальчика и три девочки.

Но абхазская граница — это были только цветочки. На российской стороне пришлось втроем трижды разгружать и загружать наш грузовичок. Кто такие спелеологи там не знали. «Ну что, спелеологи, много там в Абхазии спилили?». Этим вопросом российские пограничники продемонстрировали все свои знания и пещерах Абхазии. 

Особенно суров был какой-то мужик с типичным прапорщицким выражением лица. Никакой пожилой, и седой водитель дедушка-осетин, никакие девушки тут уже не помогали. Девушки должны были грузить чугуний (т.е. 1,5 тонны спелеоснаряжния) и все. Огромный детина с матерком сам нам признался, что жалобить его бессмысленно, если б он не был таким ублюдком, тут бы он не служил. Прям так и сказал. Тяжело вздохнув отправились грузить чугуний. Я уже начал задумываться о собственной карме — опаздывать на поезд в Адлере (как и 14 месяцев назад).

Правда в итоге как-то все обошлось, в самом Адлере пробок не было и на вокзал мы успели. Трогательное прощание с основной группой, и вшестером отправляются на берег моря. Ждать самолетов, допивать вино, досматривать звезды. И мечтать о новых пещерах.